Первая красавица двора (СИ), стр. 15

Пани Мерана по-своему истолковала слезы в глазах подопечной. - Ты поплачь, поплачь, девонька. Невесте перед свадьбой положено поплакать.

А Слава и сама не могла сказать, плачет она от страха перед неизвестностью или от облегчения, что этот суровый граф так вовремя подвернулся на ее пути. Или, точнее сказать, что его так удачно на этот путь повернули. Девушка так и не спросила у Либуше, чья это была задумка, ее или Генриха. Какая разница, главное, есть как есть. Вскоре она станет женой наследника графства, а там – и графиней. В отсутствие свекрови никто не станет оспаривать место хозяйки.

Сам день свадьбы прошел как-то очень быстро. Казалось, вот только утром Славу разбудили служанки, чтобы помочь собраться, а вот уже почтенные дамы знаками показывают ей, что пора покидать праздник. Брачная ночь должна была непременно произойти здесь, в столице, иначе сплетен потом не оберешься. Только оказавшись в спальне, Слава позволила себе признаться, как устала за этот день. «Хоть бы граф не сильно долго задержался» - мысленно взмолилась она, прикрывая ладошкой откровенные зевки. К счастью, граф действительно не стал задерживаться. Выждал ровно столько, сколько требуют приличия, чтобы дать молодой жене подготовиться (или просто дождался знака от кого-то из сопровождавших Славу дам) и пришел.

Предслава во все глаза смотрела на мужа. Было, с одной стороны, страшно неловко вот так таращиться, но и сил отвести взгляд не было. Дорогие замужние подруженьки – Либуше с Любиной, пару дней тому назад устроили ей веселые посиделки. Учитывая статус их мужей (о которых, вроде, сплетничать не гоже), обе изо всех сил старались обойтись намеками. Но, судя по тому, как обе то и дело сбивались на хихиканье, самое веселое в замужестве начиналось тогда, когда за супругами закрывались двери.

И вот сейчас ей предстояло, так сказать, познать это веселье на собственной шкуре. Только почему-то было совсем не смешно. Дамы, как и подобает, проводили ее до покоев и вместе с ней дождались жениха. Говорят, раньше молодых еще и раздевали при почетных гостях, чтобы никто потом не мог сказать, что ему всучили жену (мужа) с изъяном. Но эти обычаи давно ушли в прошлое. Только в семьях правителей все еще продолжали придерживаться давних традиций, и то, в куда более мягком виде. Но там понятно, там каждый брак – дело государственной важности.

Глава третья (часть вторая)

Жениха тоже привели друзья. Втолкнули в дверь, шумно поздравили молодых и удалились, повинуясь строгому взгляду одного из принцев. От волнения Слава даже толком не разглядела, которого из них. Не король Генрих, и слава богам. Девушка даже вздрогнула при мысли, что в брачную постель ее провожал бы тот, кого вот уже второй месяц все сплетники настойчиво туда укладывают.

Но, как бы там ни было, посторонние покинули спальню, оставив супругов наедине. И теперь Слава сидела в постели, разглядывая графа в необычном виде. А тот стоял у двери, словно не зная, что делать дальше. Наконец, граф Удо отмер первым и извиняющимся тоном сказал: «Я прошу прощения за этот балаган. Традиции... чтоб их! Надеюсь, вам не составит труда подождать еще несколько минут?» - Да, конечно... То есть, конечно, нет. – Слава, которую вырвали из размышлений, немного потерялась в формах чужого языка. Вот ведь, сколько ни учи... - Отлично. – Граф улыбнулся, любезно сделав вид, что не заметил заминки. – Я - мигом.

И скрылся за дверью, за которой, как предполагала Слава, должна была располагаться гардеробная и, скорее всего, проход в его комнаты. У Либуше во дворце каждый из супругов имел личную гардеробную, и еще общую дверь, которая соединяла спальни. Здесь же Слава, от нечего делать разглядывая комнату, второй двери не обнаружила. Значит, гардеробной придется пользоваться общей.

Возникло искушение устроить почти детскую шалость – подкрасться на цыпочках к двери и в щелочку подсмотреть, что там делает муж. Но она удержалась, напомнив себе, что она теперь – почтенная замужняя дама, а не «Славка-сорока», как окрестила ее сгоряча пани Мерана. И надо же иногда головой думать, что ли. Во-первых, что подумает новоиспеченный муж, застав жену на подглядыванием? А, во-вторых, что она там увидит такого, чего ей не покажут сегодня же ночью? Можно сказать, прямо сейчас.

Граф действительно не заставил себя ждать. Он вошел совсем не аристократично, открывая дверь гардеробной плечом, поскольку руки были заняты какими-то шкатулками. Праздничный камзол Удо сменил на ночной халат, в открытом вороте которого виднелась простая рубашка. Кончики волос были влажными и завивались в смешные колечки. Сейчас, по мнению Славы, муж выглядел не вельможным графом, а обычным, слегка смущенным парнем.

Она вдруг вспомнила, что ему, на самом деле, не так и много лет. В дворцовых разговорах граф Удо представлялся почти старым холостяком, но все судачили о том, что ему «давно пора жениться» исходя, в первую очередь, из того, что он – единственный наследник и последний в роду. А если посмотреть, то разница в возрасте у них была совсем небольшая, года четыре, наверное. - Вот, - Несмотря на «домашний» вид, граф оставался серьезным. – Выбирайте, что понравится.

Он сгрузил шкатулки на стол и, походя, сунул жене в руки верхнюю из них. А сам вернулся, чтобы закрыть дверь в гардеробную. Пока Слава возилась со шкатулкой, граф подошел и сел в изножии кровати. - А что это? – В шкатулке оказались шесть крохотных фиолов хрустального стекла. Каждый из них был закрыт плотно притертой крышечкой, а внутри маслянисто плескалась янтарного цвета жидкость. - Откройте и понюхайте сами. – Подмигнул, словно приглашая принять участие в совместной шутке.

«Хм, благовоний мне еще не дарили» - Предслава решила, что это – неплохой знак, и открыла первый флакон. Запахи были разными: пара – откровенно мужских, один – слишком резкий (кажется, жасмин с чем-то еще), еще один запах Слава не смогла распознать. Но все равно, было приятно, что брачную ночь муж решил начать не с самого главного, а с подарков.

Граф терпеливо ждал, пока Слава выбирала. - Мне надо выбрать что-то одно? – Спросила она, не зная, чего от нее ожидают. - Для начала – да. – Последовал ответ. - Тогда – вот этот. – Слава указала на фиол, содержимое которого пахло бергамотом.

Граф никак не прокоментировал выбор, просто взял шкатулку с остальными фиолами и отставил ее на консоль. Из выбраного же фиола он плеснул немного себе на ладонь, и осторожно растер. - Что вы делаете? – Заинтересовалась Слава. Ответом было лишь короткое хмыкание. – Сейчас покажу.

Неожиданно граф наклонился вперед и задул свечи на прикроватном канделябре. Комната погрузилась в темноту, лишь слабый отголосок лунного света пробивался сквозь шторы. - Ой. – Слава дернулась от неожиданности, когда сильная рука схватила ее за ногу. Но испугаться по-настоящему она не успела, когда почувствовала, что эта рука не столько держит, сколько поддерживает. А второй рукой граф неожиданно нежно пощекотал ее стопу. - Ай-ай! Щекотно! - Взвизгнула, не удержавшись. - Надо же, - Лица Удо в тени балдахина видно не было, но, судя по голосу, он забавлялся. – Такая взрослая девица, а щекотки боится.

Он снова провел пальцами по стопе Славы, стараясь поменьше касаться особо чувствительных точек. Комнату заполнил пряный аромат. Ощущать, как кто-то массирует нахоженые за день ноги, было неожиданно приятно. Слава даже вытянулась поудобнее, охотно позволяя перехватить и вторую ногу. - Зачем вы это делаете? – Не удержалась от вопроса, когда теплые ладони скользнули выше. - Затем, что вы меня не выбирали, и я вас не выбирал... - Последовал негромкий ответ. – Так зачем же делать нашу жизнь еще более сложной? Может, я и не придворный красавчик, но не скотина же...

В первые минуты Предслава потерялась в ощущениях. Их было столько сразу и таких разных, что никак не шло рассортировать их и обозначить словами. Поэтому она позволила более опытному (кто бы сомневался) Удо вести эту партию, а сама просто следовала за ним в надежде, что как-нибудь потом разберется. И во времени она, как оказалось, тоже потерялась. Ей казалось, что время уже, наверное, близится к рассвету. Тогда как граф, отдышавшись, поспешил вежливо извиниться - Простите, Зилли, если я был несколько поспешен. Мне показалось, что чересчур много ... эм-м... внимания будет для вас сейчас утомительно. Поспешен? Слава распахнула глаза, проследив взглядом за огоньком. Это граф зажигал одну свечу на оставленном канделябре. Если это было поспешно, то сколько же тогда в его понимании "долго"?! Но оказалось, что на самом деле времени прошло совсем немного. Луна все так же светила сквозь шторы, и лучик ее света едва сместился по узорчатому паркету.