Барон Дубов 2 (СИ), стр. 43
Даже княжна Онежская испачкала мордочку в нескольких соусах. А Лакросса с рычанием рвала мясо зубами. И при этом они не выделялись из общей массы голодных студентов.
Не успел я моргнуть глазом, как половину еды уже смели, а на столах вдруг появились запотевшие кувшины с пивом. Первый я осушил залпом, второй растянул на два глотка.
Да, такого ужина стоило подождать!
Когда наелся, плохое предчувствие ушло. Вообще, наконец удалось расслабиться. Если тут будут так кормить каждый день, то из ворот гномьего королевства я буду просто выкатываться. Да нас всех, пожалуй, выкатят и отправят вниз по склону в виде лавины или жирного оползня. И не просто жирного, а из-за наших складок и животов.
Постепенно народ начал разбредаться кто куда. Рядом со мной остались только Лакросса и княжна Онежская, да ещё пара студентов и студенток. Вдруг оркесса придвинулась поближе ко мне и взяла за руку. Она успела вытереть лицо и руки салфетками, но на губах ещё блестел жир, отчего они выглядели невероятно соблазнительными.
— Дубов, прости меня.
— За что? — опешил я.
— Там, в ущелье, я повела себя грубо и неосмотрительно. Ты прав, если бы я убила графа Моркинского, как хотела, то обрекла бы многих орков на погибель.
— Так уж и на погибель, — сказала княжна. — В горах постоянно гибнут люди от рук разных оркских банд. Скорее всего, полиция провела бы расследование и ограничилась парой карательных рейдов.
— И смерти тех орков были бы на моей совести, — парировала Лакросса.
— Да, об этом я не подумала. Пожалуй, ты права. Дубова надо отблагодарить, как следует.
Что-то не понравилось мне ехидное выражение лица Василисы. Но встревать между горячей оркессой и ледяной княжной себе дороже. Поэтому я сделал вид, что пью пиво, хотя почему сделал? Я его на самом деле пил медленными глотками.
— Пф, — фыркнула оркесса. — На вашем месте, княжна, я бы тоже подумала о благодарности Дубову. Все знают, как он заботится о вас, но ничего не получает взамен. У нас, орков, принято отвечать любезностью на любезность. Поэтому сегодня я отблагодарю Дубова так, как предписывают традиции моего народа. Вы ведь не против, господин барон, чтобы я сыграла вам сегодня вечером на кожаной флейте?
Чего???
У меня аж пиво из носа брызнуло!
Глава 17
Пивной фонтан полился не только из моего носа, а ещё изо рта у нескольких сидевших рядом парней. Двое уставились на меня с нескрываемой завистью, третий встал и ушёл, крича «Да как так-то, а⁈» Княжна Онежская молча хлопала пышными ресницами, переводя взгляд то на оркессу, то на меня.. А я был не в состоянии слова молвить.. Боялся спугнуть неожиданную удачу. Первой не выдержала Василиса:
— А… ты не лопнешь, Лакросса?
— Смею вас заверить, госпожа Онежская, что я уже давно практикуюсь и готовлюсь к этому прекрасному моменту. Дубов трижды спас мне жизнь, так что он заслужил самой лучшей награды, которую я могу ему дать.
Я даже вдохнуть боялся. Что вообще происходит? Что там перемкнуло в голове этой оркессы? Свежий горный воздух так подействовал? Если да, то надо набрать пару банок с собой!
Лакросса изящно вытерла губы салфеткой и промокнула два маленьких белоснежных клыка, сексуально торчащие из-под пухлой нижней губы. Затем встала и сказала напоследок:
— Княжна, если пожелаете, я могу поделиться кожаной флейтой. Вдруг и вы захотите сыграть на ней, — потом подмигнула мне. — Я приду к тебе вечером, Дубов. Увидишь, насколько могут быть благодарными оркские девушки.
И она ушла, виляя под юбкой сексапильными бёдрами так соблазнительно, что у меня даже глаза косить начали.
— Дубов, а ты, оказывается, тот ещё извращенец… — вымолвила княжна, а я снова прыснул пивом.
— А я тут причём⁈
— От одного твоего общества девушки сходят с ума. У тебя какой-то артефактный одеколон? — она вдруг наклонилась к моей шее так близко, что я почувствовал морозный запах её волос. — Нет, ничего такого, я бы не заметила. Хм! Думаю, у тебя какая-то порочная аура, вот!
Она ткнула мне в щёку пальцем и прошептала на ушко:
— Я её даже иногда сама чувствую, когда по утрам ты просыпаешься ещё не весь.
У меня аж мурашки по шее пробежали от её тихого голоса, который вдруг стал чуть хриплым и бархатным. А парень, что ушёл в начале разговора, вдруг зарыдал на весь этаж: «Почему он, а не я⁈» Оказывается, он ушёл недалеко и слышал остаток разговора.
Онежская тоже встала и удалилась чуть танцующей походкой, отчего её тёплая юбка подлетала вверх на несколько сантиметров. Несколько очень притягательных сантиметров.
Вдруг я столкнулся со взглядом Алексея Верещагина. Он яростно стукнул кружкой о стол, встал и подошёл ко мне. В следующий миг упал на колени и завопил:
— Как ты это делаешь, Дубов⁈ Научи меня, научи!
Баронет обнял мои ноги и ни в какую не хотел их отпускать. Мне аж кусок мяса поперёк горла встал. Правда, я его всё равно прожевал, потому что вкусное, и есть ещё хотелось. Кое-как оторвал от себя парня и покинул столовую. Пожалуй, на какое-то время с меня хватит событий. Насыщенный выдался денёк.
Лучше вернусь в свои апартаменты и снова приму душ. Холодный. Чтобы не думать об искусной игре Лакроссы на флейте, о её пухлых губках, упругих ягодицах… Да что ж такое-то!
Вышел из столовой и вдохнул полной грудью, успокаиваясь. Мимо ходили гномы с жёнами и детьми. Взрослые старались меня не замечать, а дети глазели, не стесняясь. Одному скорчил страшную рожу, но вместо того, чтобы испугаться, он засмеялся и побежал ко мне. И тогда испугался уже я.
Он же едва больше моего ботинка! Поскорее бы выбраться из Гилленмора, пока не придавил кого-нибудь случайно. Гномик не успел до меня добежать, его подхватили родители и одарили меня гневными взглядами.
Я пожал плечами и подошёл к краю этажа. Рукой схватился за потолок и выглянул вниз. Перила, которые ставили здесь гномы, были мне по колено, так что выпасть отсюда — плёвое дело. А падать, судя по всему, очень высоко. По центру дрожали туго натянутые тросы — снизу поднималась кабина большого лифта.
Казалось, я нахожусь самом сердце праздничного тоннеля. Вниз и вверх убегали бесчисленные огоньки и разноцветные отсветы от вывесок магазинов и ресторанов. Стоял почти осязаемый гул толпы. Никогда не видел столько людей разом, а уж гномов и подавно.
Почувствовал на себе чей-то взгляд и поискал того, кто на меня смотрит. На той стороне этажа стоял невысокий гном в чёрном балахоне с капюшоном. Из-под него торчала только густая чёрная борода. Глаз я его не видел, но ощущал, что он не сводит их с меня. Но не это привлекло моё внимание. В руках загадочный гном держал небольшую удочку.
Так. Если здесь можно рыбачить, то всё не так уж и плохо! Надо бы спросить у этого гнома, где тут можно разжиться наживкой. Или на блесну попробовать? А какие вообще рыбы водятся в подземных озёрах?
Я решил, что стоит узнать это у того гнома, и пошёл по балкону этажа. Мимо него проходили гномы, то и дело закрывая его от меня, но сам коротышка не двигался с места. Я уже повернул налево, обойдя один угол, и преодолел половину пути, когда по шахте проехал битком набитый лифт. Светящаяся кабина с шумом и лязгом уехала дальше вверх, а гном… исчез.
Как будто его и не было.
Подошёл к тому месту, где он стоял. Это был небольшой ресторан с ярко-красной вывеской из гномских букв. У входа дежурил вышибала, высокий и коренастый для гнома, с сединой в русой бороде. Он недобро посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я заметил в его галстуке из шнурка небольшой зеленоватый камень в виде змеиной головы. Хм, наверно, просто совпадение.
Я ещё раз оглянулся, но гнома с удочкой нигде не увидел. Неужели, привиделось? Похоже, на мою огрскую половину замкнутые пространства действуют отрицательно.
Вернулся в комнату и попытался читать учебники. Буквы упрямо не складывались в слова. Да, нужно какое-то более умиротворяющее место. Пожалуй, стоит побродить по гномскому городу, самостоятельно его изучить, ведь нас вроде никто не ограничивал в передвижениях. Убью так время до вечера. Оделся и вышел наружу. Но не успел далеко отойти, как опять увидел того странного гнома с удочкой. Но теперь он тащил ещё и рыбацкий ящик со снастями, очень похожий на тот, который остался у меня дома. Гном прошёл мимо выхода из комплекса. Я попытался его окликнуть: